Хумоюнхон Султанова — профессиональная балерина и педагог классического танца из Узбекистана. Об этом сообщает Upl.uz.
В её репертуаре более 40 классических спектаклей, таких как «Жизель», «Озеро лебедей», «Ромео и Джульетта», «Щелкунчик». Хумоюнхон исполняла ведущие ансамблевые партии, участвовала в государственных гала-концертах.
Как и у многих, её карьера могла завершиться последним поклон на сцене, но она выбрала другой путь. Об этом она рассказала в интервью нашему корреспонденту.
– Как вы пришли в балетное искусство? Когда поняли, что это ваше призвание?
– Мой приход в балет был случайным. С детства я занималась синхронным плаванием.
Движение, музыка и работа тела в пространстве были мне близки. Мама отвела меня на вступительные экзамены в хореографическую школу, и меня приняли.
С первых уроков балет мне понравился. Учителя хвалили меня, ставили в центр, и я чувствовала свои способности.
Это вселяло уверенность, и я решила продолжать обучение. В первый год меня пригласили на спектакль, мы исполняли детский номер.
Стоя за кулисами, слушая живой оркестр, я с волнением наблюдала, как на сцену выходят большие балерины. Эта атмосфера была по-настоящему волшебной.
Я помню этот момент до сих пор. Удивление, дрожь, полное погружение в музыку и танец.
Тогда я поняла, что балет — это не просто профессия. Это моя естественная среда, моя жизнь.
Её нельзя потерять. – Какая роль или спектакль стали для вас поворотным моментом в карьере?
– Самым важным поворотным моментом было участие в государственном экзамене. Это был итог восьмилетнего труда и преданности.
Я жила в интернате, месяцами не возвращалась домой, каждый день с утра до вечера тренировалась под контролем наставников. Каждый год требования повышались, и только самые выносливые могли выйти на выпуск.
Финальное испытание было выступлением на большой сцене перед государственной комиссией, где решалось признание каждого выпускника как балерины. Мы исполняли фрагменты из «Озера лебедей».
В тот момент я не просто танцевала, а от всего сердца чувствовала боль, силу и мечту, накопленные за эти годы. Это было испытание — профессиональной зрелости и внутренней готовности.
После той ночи я поняла, что стала настоящей балериной. Это был не диплом, а состояние души.
– Какой спектакль был для вас самым сложным технически и эмоционально? – Самыми сложными были «Жизель» и «Корсар», каждый по-своему.
«Жизель» требует глубокой эмоциональности. Даже если это не главная роль, вы внутри трагедии, чувствуете музыку и атмосферу.
Второй акт — почти духовный опыт, вы проживаете судьбы героев. Это полное погружение, требующее физических и душевных сил.
«Корсар» — это марафон по технике и выносливости. Очень динамичная и сложная хореография, сцены часто сменяются, много синхронной работы, прыжков и ансамблевых номеров.
Даже если вы не в первом плане, нужна постоянная концентрация, точность и энергия. Эти спектакли научили меня побеждать себя, сохранять внутренний порядок при высокой нагрузке.
Я научилась чувствовать музыку и сцену не головой, а сердцем и телом. – Как со временем изменилось ваше отношение к танцу?
– Сначала я воспринимала балет как гармонию красоты и труда. Это было удивительное искусство, сочетание движений, музыки и эмоций на сцене.
Я думала, что важно показывать технику и эстетику. Но со временем поняла, что танец — это нечто большее, чем красота и сложные движения.
Это перед собой...
